Эксперты: Власти будут цепляться за любые поводы, чтобы затруднить работу правозащитников

Тактика властей – юридически обосновано выставить претензии своим оппонентам, не вдаваясь в обстоятельства дел и не обращая внимания на общественный резонанс от них.

Суд Первомайского района Минска 13 января отказал руководителю Центра правовой трансформации Lawtrend Елене Тонкачевой в удовлетворении жалобы на решение Первомайского РУВД Минска о высылке из Беларуси и запрете за три года посещать страну. Фактически это означает, что в деле поставлена точка. Конечно, юридически еще есть возможность обжаловать решение о высылке в судебной коллегии Мингорсуда, но вряд ли это даст положительный результат.

Хотя вопросов к решению и доводам суда Первомайского района более чем достаточно.

– Мы не услышали основных ответов на вопросы, которые были в жалобе Тонкачевой, – заявил Службе информации «ЕвроБеларуси» юрист Lawtrend Алексей Козлюк. – Так, суд почему-то посчитал, что мнение граждан было учтено, хотя во время заседаний неоднократно поднимался вопрос об обращениях, которые направили граждане и которые не были рассмотрены РУВД.

Точно также не был разрешен судом вопрос, что такое общественный порядок. Суд фактически уклонился от определения, что это такое, и не ответил, чему же все-таки угрожает Елена Тонкачева.

В итоге основные вещи, которые касаются пропорциональности, когда суд должен был выяснить, нельзя ли было применить к Тонкачевой какие-то другие меры профилактического характера либо другое наказание, остались без ответа.

Супруга политзаключенного Николая Статкевича Марина Адамович, которая присутствовала на судебных заседаниях, считает, что принятое судом решение по жалобе Тонкачевой не лежит в правовом поле.

– Был выполнен заказ власти. Это абсолютно неправовое решение. Государство в очередной раз доказывает, что к праву оно отношения не имеет.

– Решение суда, к сожалению, было ожидаемым, – отметил в интервью Службе информации «ЕвроБеларуси» генеральный директор Международного консорциума “ЕвроБеларусь” Влад Величко. – Естественно, в ходе разбирательства возникают романтические надежды на то, что, может быть, в этот раз справедливость будет возможной. Тем более, что процесс проходил с участием одной из самых профессиональных юристов – правозащитников Беларуси.

Но если даже этот процесс с самым профессиональным обеспечением со стороны Елены Тонкачевой не может поколебать ранее принятое решение, то возникают вообще принципиальные сомнения в возможности правосудия по гражданско-правовым делам, особенно в отношении граждански и политически активных людей.

– Почему в суде так подробно изучались обстоятельства дела, но в итоге ничего в пользу Тонкачевой во внимание принято не было?

– Тут можно только предполагать. Одной из причин могла стать потребность в максимальном выставлении дела как реально объективно рассматриваемого. Чем дольше длится процесс, тем больше он кажется профессиональным и объективным. Кроме того, при подобного рода рассмотрениях количество и качество выносимого на рассмотрение материала может дать судье дополнительную фактуру, чтобы оправдать изначально принятые решения.

– Высылка Тонкачевой – это единичный случай преследования конкретного человека или сигнал начала очередной волны преследования правозащитников, например, накануне президентских выборов?

– Я не склонен считать ситуацию с Тонкачевой проявлением какой-то новой волны преследования. Скорее, это новая тактика беларусских властей, исходящая из превентивной парадигмы, когда они цепляются за любые возникающие по ходу жизни поводы, направляя их против людей, которые здесь по каким-то причинам напрягают власти.

В частности, можно вспомнить ситуацию с делом Андрея Бондаренко: там достаточно туманная история, которую трудно объективно судить. Это скорее возникшая по ходу возможность юридически обоснованно выставить претензии.

Дело Тонкачевой, мне кажется, не является волной новых репрессий и даже не связано с президентскими выборами. Это, скорее, оказия, которая подвернулась под руку и которой власти воспользовались. Не так много у нас в Беларуси политически активных граждан с российским гражданством.