Николай Статкевич: Около 80% людей сейчас выступают за перемены
Политик Николай Статкевич в последние месяцы активно ездит по стране, проводит встречи в областных и районных центрах Беларуси. Чем для Статкевича знаменательны такие встречи, что интересует людей, не мешает ли КГБ его выступлениям? Обо всем этом Николай Статкевич рассказал «НН».
«Важным является фактор помещения. Признаемся, что это значительный сдерживающий фактор. Особенно в малых городах. К сожалению, если не получается найти нейтральное помещение, то люди боятся приходить.
Фактор страха очень существенный. Бывает, доходит до немыслимых вещей, когда мать студента пятого курса не идет на встречу, так как боится, что сына отчислят из университета.
Но несмотря ни на что, люди приходят. Очень часто в помещениях просто не хватает мест для всех желающих. Самая многочисленная встреча на сегодняшний момент была в Витебске, на нее пришло около 80 человек, пришлось доставлять стулья, многие остались стоять. Это было незнакомое мне помещение, промзона, арт-пространство, что-то вроде нашей Октябрьской улицы, кстати, тоже Октябрьская. И вот на таких встречах на нейтральных площадках ясно ощущается, что большинство пришедших — новые люди.
Приходят люди, которые видят объявления в самых разных местах. Старшие видят их в «Одноклассниках», молодежь — ВКонтакте. Аудитория самая разная: по взглядам, по возрасту, по вопросам.
Основные вопросы, которые интересуют людей — это прежде всего социальные проблемы. На втором месте стоят вопросы, связанные с сохранением нашей страной независимости. И третья группа вопросов — это политические. Людей интересует, как будет происходить смена власти.
По моим ощущениям, есть, конечно, сторонники этого режима, должны быть. Но около 80% людей сейчас выступают за перемены. Если не считать тележурналистов и чиновников, то эти сторонники режима куда-то поисчезали. Социологи называют это явление «спиралью молчания». Раньше она вела в другую сторону: сторонники режима громко заявляли о себе, а оппозиционное меньшинство как бы исчезало. Тогда казалось, что почти весь народ поддерживает Лукашенко. Теперь совсем иные ощущения.
Людей интересуют способы смены власти, они об этом спрашивают, предлагают свои варианты, задают вопросы о выборах. Конечно, никому не хочется ни насилия, ни войны, но есть и такие, кто говорит о более решительных действиях.
Если обобщить, то я бы назвал две эмоции, которые преобладают в ощущениях людей: надежда и тревога. Надежда из-за того, что люди видят непопулярность властей, предчувствуют скорые перемены и надеются, что они будут в лучшую сторону. И одновременно тревога, что эти перемены могут привести к чему-то плохому: агрессии, насилию, утрате независимости.
Сторонники «русского мира», сторонники Путина приходят на встречи. Люди ищут ответы на вопросы: что дальше, с кем дальше? И в головах их это как-то там укладывается. Очень странно слышать, когда такие люди в конце встречи подходят и говорят: «Мы вас поддерживаем». При этом от своих взглядов они не отказываются — я не понимаю, как это сочетается. А так — надежда и тревога. Это и мои чувства тоже.
У нас состоялись большие встречи в Гродно, Гомеле и Витебске — и я не почувствовал разницы в ожиданиях людей в разных регионах страны.
Молодежь приходит, но она не доминирующая. Они слушают, но сами редко вступают в дискуссии. И если встреча продолжается более полутора часов, то им трудно это воспринимать, им надо больше динамики. Еще одна особенность времени — почти не стало городских сумасшедших.
Я могу себе даже навредить тем, что скажу: спецслужбы никак не мешают проведению встреч. Странное ощущение, но похоже, что власть дает нам возможность проводить эти встречи с людьми. Я рассматриваю это как очень плохой знак. Почему? Ведь все эти разговоры об углубленной интеграции заходят тогда, как очень жесткое давление Москвы и режим чувствует всю сложность данной ситуации. Возможно, нам дают возможность работать, чтобы использовать нас как некую страшилку. А, возможно, чтобы мы могли действительно что-то противопоставить на случай крайних сценариев. Некоторые мои друзья шутят, называя меня последней надеждой Лукашенко.
Я выдвинут Белорусским национальным конгрессом не просто кандидатом в президенты, я выдвинут лидером протеста в борьбе за свободу и демократию. Выдвижение — это политический шаг, чтобы привлечь ко мне внимание, укрепить мои позиции. То, что происходит сейчас, мы назовем первым объездом. После каждого происходит увеличение актива. Второй серьезный объезд мы планируем в период парламентских выборов.
Положительный момент, который я вижу на этих встречах: подавляющее большинство — русскоязычные, но когда их спрашиваешь, на каком языке выступать, то они отвечают: конечно, по-белорусски. Эти люди прекрасно понимают, чего не понимает власть — без языка не будет собственного государства».