“В ближайшие два года нам удастся освободить Беларусь”: Что беспокоит белорусов в регионах и как Николай Статкевич собирается победить Лукашенко?

“В ближайшие два года нам удастся освободить Беларусь”

Представители БНК много говорили о своей коалиции, как они будут использовать парламентскую и президентскую кампании (правда, конкретики в этом вопросе так и не прозвучало), и всерьез убеждали присутствующих, что перемены не за горами, ближайшие два года станут судьбоносными для нашей страны.

“Формально – это время парламентской и президентской кампаний, “выборов”, которых нет, но которые мы будем использовать. И конечно, эти выборы будет использовать Лукашенко. Ходят разговоры о возможном референдуме и изменении Конституции, более глубокой интеграции Беларуси и России – фактически о объединении. То есть за эти два года мы можем потерять свою независимость.

Как бы власти ни пытались нас убедить, что оппозиция слаба, запугать штрафами, посадками, арестами, сегодня мы находимся в лучшей ситуации, чем была в 2010 году. Во-первых, оппозиция фактически объединилась вокруг идеи неприятия диктатора. Очень легко определить, кто оппозиция. Ненавидишь Лукашенко, против него – значит, оппозиция. По этому маркеру оппозицией является около 90% белорусов. И в этом выигрышная ситуация для нас, в 2010 году около 40-50% не принимало Лукашенко, не было такой ненависти, которая есть сейчас. Низкие зарплаты, декрет о тунеядцах, Куропаты, экологические проблемы – это все нам теперь в плюс. Конечно, для людей в краткосрочной перспективе это плохо, но именно в таких условиях у большинства белорусов открылись глаза. Я убежден, что в ближайшие два года нам удастся освободить Беларусь. Прошу запомнить и осознать эти слова, повторять их всем, с кем вы встречаетесь. Это реально и легко теперь. Если мы этого не сделаем, то будем уже бороться за место в белорусской области Российской Федерации”, – сказал координатор “Европейской Беларуси” и представитель БНК Евгений Афнагель.

По словам активиста, в 90-е основные протесты проходили в Минске. Власти это осознали, и теперь Минск накачивается деньгами, власти пытаются поддерживать тут известные “по пятьсот”. В регионах ситуация намного хуже.

“Белорусский национальный конгресс в той или иной ступени примет участие в президентских и парламентских выборах. Мы все понимаем, что выборов нет, голоса не считают. Но мы постараемся использовать эти кампании для того, чтобы свергнуть режим. Мы используем парламентскую кампанию, чтобы по-максимуму расшатать ситуацию перед президентскими выборами. Мы выйдем с пикетами, агитационными печатными материалами для людей, чтобы донести свою позицию и убедить всех, что перемены возможны, и возможны в ближайшие два года. Президентскую кампанию мы используем для того, чтобы кандидат от БНК, Николай Статкевич, победил Лукашенко и стал президентом Беларуси”, – подчеркнул Евгений Афнагель.

“Мы все – оппозиция”

Массовые долгосрочные протесты – единственный способ мирным путем поменять власть в стране, убежден Николай Статкевич.

“Мы европейская страна, в центре Европы, у нас богатая история, у нас была одна из первых Конституций мира, одна из первых демократий. Теперь мы самая несвободная страна Европы. Не свободнее нас нет. Даже в России формально считают бюллетени, есть оппозиция. На Беларуси учатся, как делать людей несвободными. Мы заражаем этой несвободой соседей. Мы – самая рабская нация всей Европы. Если не учитывать воюющие страны, Молдову и Украину, мы – самая бедная страна Европы. Белорусы каждый по отдельности – чудесные люди. Иностранные коллеги восхищаются белорусами – говорят, что мы сердечные, спокойные, душевные, трудолюбивые, красивые. Мы – одна из самых умных и способных наций мира, и посмотрите, до чего нас довели.

Когда-то Черчилль сказал: язык и история защищают нацию лучше любой армии. У нас это все забрали.

Люди ждут, что нас кто-то спасет, НАТО или Путин. Но наши проблемы должны решать мы сами. И не нужно думать, что оппозиция, которую десятилетиями душат, способна сделать это самостоятельно. Мы должны понять, что мы все – оппозиция.

Чтобы поменять власть, мирные способы вдвое более успешные, чем вооруженные. Чтобы поменять власть, достаточно, чтобы на улицы вышло 3,5% населения, с мирным, но продолжительным протестом. Нужно показать власти и миру, что нас много. Это мировая практика, которая срабатывает.

Мне присылают много разных предложений, проектов, как мирно сделать Беларусь свободной. Среди них – петиции, борьба за изменения в Конституции, подача исков в международные суды. Только чтобы не выходить на улицы. Но вынужден разочаровать – ничего более эффективного в мире не придумали. Поэтому мы со своими соратниками выходим на акции протеста, чтобы “обозначить себя”, показать, что мы с народом. И будем выходить, пока белорусы не созреют до того, чтобы поступить так же”, – сказал во вступительном слове политик.

“Если вы захотите захватить “белорусский балкон”, получите “белорусский котел”

Интересно, что гродненцев в первую очередь интересовали вопросы безопасности нашей страны: как защищать Беларусь в случае “крымского сценария”? Перейдут ли силовики на сторону обычных белорусов, если произойдет революция? Эти вопросы вызвали горячие споры и обсуждение, мнения разделились.

“Если рассматривать крымский вариант захвата Беларуси, силовой блок не будет выступать против России, значит, мирным гражданам придется отстаивать свою страну. Чем? Палками, граблями?” – спросили из зала.

Кто-то из зала сказал, что белорусам придется воевать не только с российской армией, но и белорусской, и еще вдобавок с милицией. Статкевич на это возразил, отметив, что в армии тоже есть разные люди.

“Белорусская армия сегодня руководима людьми, которые не могут защитить страну от России. От Польши, Литвы – могут, а от восточного соседа – нет. Потому что в голове нет понятия здорового патриотизма к своей стране. В армию шли люди, когда власти всем вбивали в головы, что мы с россиянами братья, в руководстве армии остались еще советские руководители. Армия у нас вроде и есть, но она не готова нас защищать по всем радиусам. Армия не должна ни с кем дружить. Это как кто-то приходит домой и начинает подкармливать твою собаку. То же с поддержкой белорусской армии Россией.

Что можем сделать мы? Заявить, что будем защищать свою страну, хоть из охотничьего ружья. То есть высказать свое намерение. Нужно также самим готовится, если нет военной подготовки – поработать над этим. Это почетный долг – защищать родину. Делать что-то масштабное, курсы по подготовке защитников родины, опасно – тут же объявят боевиками, так уже было. Только БНК говорит об этом. Хоть один из других оппозиционных лидеров сказал, что в случае угрозы мы будем стрелять? А мы открыто и решительно заявляем: если вы захотите тут захватить “белорусский балкон”, получите “белорусский котел”. У нас есть белорусы, которые воевали на Донбассе, и в случае необходимости, военной угрозы готовы будут перейти границу и защищать Беларусь от агрессии России.

Не трогайте нас. Мы хотим быть другом для всех. В нашей программе мы в НАТО не собираемся. Если для вас ЕС проблема – мы готовы учитывать ваши интересы. Но и вы учтите наше право быть народом. Мы хотим вернуть белорусам выборы, чтобы белорусы могли избирать и менять власть. Кого народ выберет, под какими программами – так и будем развиваться”, – ответил Николай Статкевич.

Евгений Афнагель отметил, что в Беларуси лучше ситуация, чем в Украине.

“В Украине люди жертвуют своими жизнями за свободу. Тысячи украинцев погибли за свою страну. Мы можем всего добиться мирным путем. Если нам удастся за полтора-два года снять Лукашенко, нам не придется проливать кровь за свою страну, – сказал активист. – Мы не должны ждать, что за нас что-то сделает Запад, политики, марсиане, мы сами должны быть готовы что-то делать.  Самая мощная победа оппозиции за последние годы – отмена декрета о тунеядцах. И только несколько политиков, в том числе Николай Статкевич, занимались этим вопросом, большинство этого не касались. Народ сам восстал – и добился. Сейчас – то же самое”.

А если вдруг у Лукашенко случится условный “инсульт”, что тогда? Статкевич призывает быть всем готовыми и к такому повороту.

“Варианты смены власти могут быть разными. Революцию нельзя организовать, но важно, кто ее возглавит. Если ее возглавят не патриотические силы, мы можем потерять государство. Мы сейчас все время предлагаем обществу свое лидерство. Мы выходим на улицы не потому, что нам нравится получать штрафы и сидеть на сутках, а чтобы оставаться в центре внимания народа, чтобы люди знали, что мы стоим за них и готовы их поддержать, когда они сами поднимутся.

Если вдруг случится “инсульт”, власть сразу захотят перенять в Москве. Но здесь будет эмоциональный взрыв – люди пойдут на улицы. И тут уже будет зависеть, что их возглавит. Мы к этому готовы”, – отметил политик.

“Вы белорусский язык не спасете без смены власти. Все языковые инициативы, языковые курсы – как мертвому припарка”

Прозвучал вопрос о катастрофической ситуации с белорусским языком.

“Большинство белорусов не осознают себя белорусами, они запуганы и вряд ли вообще куда-то выйдут. Мы даже не смогли защитить кресты в Куропатах. Как это большинство сделать белорусским?” – спросили из зала.

“Так построен человеческий род, что большинство даже не плывет по течению – их просто несет по нему. В любом обществе меньшинство решает, куда двигаться обществу дальше. Я уже говорил про 3,5% на улицах для перемен, но это случится при пассивной поддержке большинства. Сегодня большинство в отчаянии – не от состояния белорусского языка, угрозы утраты независимости или отсутствия демократии, а от того, что не за что жить. И в восточной Беларуси ситуация сравнительно хуже, чем в западной. Работы не хватает, многие мужчины поуезжали на заработки в Москву и Питер. Поэтому люди готовы поддержать любые перемены.

Так что дело в меньшинстве. Я обращаюсь к процентам 30 людей, которые интересуются политикой, чтобы из них агитировать процентов 5. Моими взглядами и другие могут проникнуться. БНК может предложить им социальные программы развития экономики. Эти люди не думают про язык, кресты в Куропатах, а про то, с чем они сталкиваются в повседневной жизни. И такое не только в Беларуси, но и во всем мире”, – сказал Николай Статкевич.

По его словам, проблемы сохранения белорусского языка и нации нерешаемы без воли власти. 

Людям нужно объяснить, зачем им белорусский язык. Наши с вами аргументы на них не подействуют. Мой аргумент такой: независимость давали, если есть нация, а нация есть, когда есть национальный язык. Нет языка – нет нации. Значит, и государственность под вопросом. У нас под боком Россия, где ко власти могут прийти политики похлеще Путина, которые захотят нас присоединить, мол, белорусы – искусственная нация, без своего языка. На это согласятся далеко не все, в том числе те, кто говорит по-русски. Будет война. А вам нужна война? Нет. Так давайте белорусский язык по мере сил возрождать и поддерживать. При этом я не прошу никого забывать русский. Но в нашем государстве нужно обеспечит реальное двуязычие, а не формальное. Для этого нужна планомерная государственная политика”, – уверен политик.

Евгений Афнагель предложил вариант популяризации белорусского языка.

“Без государственной политики возрождение белорусского языка невозможно. Сделайте пять классных белорусскоязычных фильмов про князя Витовта, пустите журналистов Белсата и Радио Свобода на БТ и государственное радио, и ситуация очень быстро изменится. Независимые журналисты создают более конкурентный продукт. Белорусскоязычный Белсат выигрывает у русскоязычного БТ. Дайте профессиональным журналистам доступ к государственным СМИ, дайте возможность прогрессивным независимым режиссерам снимать художественные фильмы, и через пять лет простым, ненасильственным путем белорусский язык будет намного популярнее. Сделать белорусский язык модным легко. Когда родной язык модный – ему ничего не угрожает”, – отметил активист.